Французский роман плаща и шпаги (форумная ролевая игра)

15 июля 1627, полдень

Когда слуга раздвинул портьеры, впуская в комнату ослепительное июльское солнце, дон Диего уже успел удостовериться в том, что ничья голова не покоится на соседней подушке. Из трех его любовниц лишь одна – молодая вдова – время от времени удостаивала посольство вечерним посещением, две другие предпочитали, чтобы дон Диего наносил им свои визиты сам. Впрочем, будь он не один, никто бы не осмелился потревожить его.

Вышколенный слуга поставил на кровать поднос с завтраком, в то время как Мануэль Мадариага, секретарь и доверенное лицо посланника, а также его близкий друг, раскладывал на прикроватном столике стопки бумаг. До изчезновения лакея ни один из них не произнес ни слова.

Как только дверь спальни закрылась, дон Диего собственноручно налил две чашки горячего шоколада, а его секретарь, оставив почтительно-ожидающую позу, уселся на кровать рядом со своим господином.

– Итак, – спросил дон Диего, разворачивая на коленях салфетку, – что такого могло произойти за ночь, чтобы удержать тебя от погружения в объятия Морфея – или кого-нибудь другого – сегодня утром?

Секретарь чуть улыбнулся. Трудно было представить себе больший контраст, чем между этими двумя мужчинами – один высокий и худой, другой маленький и мешковатый, один дворянин с головы до пят, от другого за лигу несло торговлей (ибо отец сеньора Мадариаги был именно виноторговцем), один черноволосый и смуглый, другой рыжий и мучнисто-бледный. Тем не менее, с момента их первой встречи более двадцати лет тому назад (которую, признаться по совести, дон Диего очень не любил вспоминать) маркиз не встречал человека более близкого ему по уму, характеру и отношению к жизни.

– Итак, – эхом отозвался секретарь, – сегодня ночью на Пале-Кардиналь было совершено нападение.

Рука маркиза дрогнула, и несколько капель шоколада пролилось на одеяло.

– В самом деле? Но кардинал в Фонтенбло!

– Он уже вернулся. – Мадариага, наслаждаясь произведенным впечатлением, поставил чашку обратно на поднос и взял со столика стопку бумаг. – Судя по тому, что сообщает наш друг из гвардии, в Пале-Кардиналь никто не пострадал – чего не скажешь об особняке Сюлли.

Дон Диего наклонил голову и сделал еще глоток шоколада, не воспринимая, впрочем, его вкуса.

– К сожалению, достоверных фактов не слишком много. Нападение было произведено после полуночи не более чем четырьмя людьми в гвардейской форме. Никто не знает, как им удалось скрыться. Четверо гвардейцев было убито, столько же ранено. В то же время изчезла молодая женщина, содержавшаяся там с полудня. По косвенным данным можно предположить, что это некая Бонасье, кастелянша ее величества. К ней домой был отправлен отряд гвардейцев с приказом арестовать всех и вся. Поскольку незадолго до изчезновения нападавших в особняке появился граф де Рошфор, можно смело предположить, что два происшествия связаны.

– Предполагай, – разрешил внимательно слушавший дон Диего. – А сколько человек напало на Пале-Кардиналь?

– Их никто не видел. Гвардейцы прибежали на неожиданный шум из кабинета кардинала и обнаружили там небольшой пожар – и только.

– Кто-то знакомый с тайными ходами? Кто-то из его собственных людей? Ты говоришь, Рошфор появился в особняке Сюлли еще до того, как нападавшие его покинули – значит, он знал, куда ехать?

Мадариага пожал плечами, всем своим видом показывая, что пока маркиз сам не прочитает все донесения, строить предположения бесполезно, но ответил:

– Это не объясняет пожар в кабинете.

Нетерпеливым движением дон Диего отставил поднос с завтраком и притянул к себе бумаги, в то время как Мадариага налил себе еще чашку шоколада.

Полчаса спустя дон Диего раздраженно отшвырнул документы и позвонил. Около часа ушло на туалет маркиза, в течение которого ни господин ни секретарь не сказали ни слова о ночном происшествии. Наконец маркиз был побрит, завит и одет к своему полному удовлетворению, слуга покинул спальню и дон Диего снова повернулся к своему другу.

– Манолито, мне это очень не нравится. Во-первых, в этом нападении обвинят нас. Во-вторых, если среди слуг кардинала есть кто-то готовый разгласить доступы к тайным ходам, то почему я его не знаю? И в-третьих, почему второе нападение увенчалось успехом? Неужели одного гвардейского плаща довольно, чтобы сойти за гвардейца? Я ожидал большего от людей кардинала, а теперь выясняется, что мы его сильно переоценивали.

– Я бы не торопился с этим выводом.

– Я и не тороплюсь. Но раз я уже начал строить предположения, продолжим. Предполагая, что оба нападения связаны, можно сделать вывод, что визит в Пале-Кардиналь повлек за собой посещение особняка Сюлли. Имя его владельца отнюдь не афишируется, а то, что нападавшие носили гвардейские плащи, показывает, что они знали, с кем имеют дело.

– Разве что это и были гвардейцы, – вставил Мадариага, тут же добавив, – но это маловероятно.

– Согласен. – Дон Диего прошелся по спальне, задумчиво теребя усы. – Можно также предположить, что изчезновение этой Бонасье и было целью второго нападения и что вторжение в кабинет кардинала имело своей целью узнать, либо где она содержится, либо как попасть в особняк Сюлли, либо как его покинуть.

– Можно, – отозвался секретарь тоном, преисполненным глубокого сомнения, – но это не объяснит и половины того, что нам известно. Например, почему они не воспользовались тайным ходом, чтобы войти так же легко как и выйти?

– Увы. – Дон Диего низко склонился над донесениями, будто рассчитывая разглядеть в них недостающие подробности. – Боюсь, что нам придется подождать развития событий.

– Есть еще одна ниточка, хотя и тоненькая. Я счел несколько странным этот приказ арестовать всех в доме Бонасье.

Полные губы посла сжались, показывая искушенному в таких наблюдениях Мадариаге, что он не обратил внимания на эту подробность, несмотря даже на то, что секретарь упомянул ее в своем отчете. – И?

– В доме проживает также некий д’Артаньян, молодой гасконский дворянин, гвардеец в роте Дезэссара. Кардинал вызвал его к себе некоторое время тому назад, даже дважды, но в первый раз его не нашли дома.

– Подожди, – брови дона Диего сошлись на переносице от усилия вспомнить, – мы решили обратить на него особое внимание еще и потому, что королева что-то говорила донье Эстефании о храбрых гасконцах.

– Совершенно верно. Я послал одного из наших людей понаблюдать за домом пока суд да дело. – Мадариага взял с прикроватного столика еще один лист бумаги и передал его послу. – Но список сегодняшних событий не ограничивается Марсом, ибо Венера также приложила к нему ручку.

Дону Диего не потребовалось и минуты, чтобы прочитать краткое сообщение об утреннем свидании августейших супругов, но эта новость поразила его ничуть не меньше, чем предыдущая. Менее чем полчаса спустя карета испанского посла уже катила в Лувр.