Отправлено: 30.09.08 11:33. Заголовок: В поисках музы. 16 июля, утро

 Отправлено: 01.10.08 19:58. Заголовок: Обещание было дано о..

Обещание было дано отчасти по неосмотрительности, отчасти из страха перед возможным разоблачением с последующим лишением прав на наследство, место при дворе и прочими наказаниями, после которых ей придется либо повторить судьбу матери, либо стать профессиональной мошенницей, ибо возможностей на честную и благопристойную жизнь у нее не останется, и Марселина почувствовала, что дрожит, когда покидала собор. Химеры смотрели на нее сверху с устрашающей насмешкой, словно бы знали что-то, недоступное суетящимся внизу смертным. Не удостоив ни единым взглядом монахиню, собирающую пожертвования, девушка поспешно вышла из этого огромного, навевающего страх здания. Марселина не любила посещать божьи храмы - ее очень утомляли бесконечные песнопения на латыни, весь смысл которых сводился к "господи, сделай так, чтобы дважды два не было четыре"(так говорила графиня де Куаньи, которая никогда не призывала приемную дочь к неистовой вере, да и сама редко и неохотно слушала мессы, но при этом в жизни и поведении этой замечательной женщины не было ничего дурного, что бы противоречило Десяти Заповедям), и потому она почувствовала себя спокойнее и свободнее, оказавшись на улице. Однако, сильное головокружение напоминало о разговоре с таинственным агентом и посещении богоугодного места, и чтобы не упасть, девушка вовремя ухватилась за какую-то колонну.

 Отправлено: 02.10.08 19:47. Заголовок: Ее неуверенное движе..

Ее неуверенное движение привлекло внимание некоего молодого человека, который в мгновение ока оказался рядом с ней и, взяв ее за руку, взволнованно осведомился:
– Сударыня, что с вами? Вам плохо?
Этим молодым человеком был художник Вертер. С утра он не находил себе места в своей небольшой квартире на улице Могильщиков, так как его мысли занимал сегодняшний вечер в Люксембургском дворце, где ему предстояло лицезреть сиятельных маркизов и графов, августейшую патронессу искусств королеву Марию, возможно, его высокопреосвященство кардинала Ришелье, а также их величества Людовика XIII и Анну Австрийскую. От одного упоминания этих громких имен у молодого художника захватывало дух. Он мог поздравить себя с редкой удачей, но чувствовал крайнее волнение и неуверенность. Поэтому, надев свой лучший костюм, сшитый из темно-красного бархата, направился в сторону собора Парижской Богоматери. Вертер хотел приобщиться к божественной благодати перед тем, как пойти в отель Рамбулье. Откуда ближе к вечеру его должны были забрать во дворец.
Оказавшись перед собором, Вертер посмотрел вверх и увидел сквозь башни и аркбутаны небесную лазурь и медленно плывущие облака. Зрелище наполнило душу художника чувством вечности и вневременности, он невольно залюбовался, представляя под этим ясным небом Диану-охотницу, которую давно хотел изобразить. Но поймав себя на том, что ведет себя не как добрый христианин, он склонил голову.
Вертер уже собирался войти в храм, когда увидел девушку, лицо которой было скрыто тенью высокой колонны. Он не успел и глазом моргнуть, как девушка сделала неловкий шаг и оперлась за колонну. «Ее стало дурно» – подумал художник. Поэтому он бросился к ней на помощь и так бесцеремонно взял ее за руки, чтобы предупредить возможный обморок.

 Отправлено: 04.10.08 15:25. Заголовок: -- Да, голова чуть-ч..

-- Да, голова чуть-чуть закружилась… - ответила девушка. – Должно быть, это от жары. Спасибо вам…
Впрочем, в столь ранний час жара еще не набрала оборота, и подобная версия выглядела донельзя противоестественно. Однако, такая отговорка выглядела более привычна, чем истинная причина ее слабости. Впрочем, она – дочь падшей женщины. Что же в том удивительного, что она неловко чувствует себя в кафедральном соборе?
Она не оттолкнула этого молодого человека, с которым уже была знакома раньше, но которого не узнала по причине внезапно нахлынувшей дурноты. Мрачная и подавляющая атмосфера Нотр-Дама, и не слишком приятный разговор с таинственным шантажистом, всячески способствовали упадку ее сил. Он продолжал держать в своих руках изящное запястье Марселины, и его странное, неожиданное внимание отчего-то обнадеживало. Пускай она и не могла до конца открыться случайному знакомому, - дело, в которое ее втянул Вильардуэн, было уж очень сомнительным, - но все же ей была очень приятна такая забота.
Свежий утренний воздух мало-помалу делал свое дело, и через несколько секунд дурнота отступила. Марселина взглянула на своего спутника…

 Отправлено: 08.10.08 17:43. Заголовок: А Вертер тем времене..

А Вертер тем временем, не отрываясь, смотрел на девушку. Он был поражен. Меньше, чем минуту назад он думал о Диане-охотнице, но даже и помыслить себе не мог, что встретит ее здесь, у собора Богородицы. Неужели он, наконец, повстречал свою музу и богиню, ту, ради которой отказался от поездки в Италию и с которой все это время пытался увидеться без надежды на успех?

Когда девушке стало лучше, и она посмотрела на художника, у того рассеялись последние сомнения – это была именно Марселина де Куаньи. Взгляд ее темных как звездная ночь глаз напомнил Вертеру их первую встречу в доме графини де Куаньи, ее матери. Выполняя на заказ портрет графини, Вертер поймал взгляд этой темноволосой, хорошо сложенной девушки, тогда он подумал, что в ней есть нечто неуловимо южное, присущее только испанцам и итальянцам. Художник про себя назвал ее Дианой. Иногда «Диана» снисходила до него и позволяла себе заводить с ним разговоры, и он чувствовал странное волнение, которое его, впрочем, отнюдь не тяготило. Наоборот, во время бесед с Дианой-Марселиной он становился разговорчивым и остроумным, искренне радовался, когда девушка с улыбкой внимала его речам.

Постепенно Вертер понял, что все время думает о ней и хочет быть с ней рядом. Это стало для него сущим адом – внутреннее противоречие терзало душу молодого художника, он потерял покой, сон и аппетит. Рассудок говорил ему, что о Марселине он не имеет права даже думать, что это лишено всякого смысла, так как она девушка благородная, стоящая несравненно выше его, бедного художника, к тому же незаконнорожденного. Вертер полностью признавал справедливость этих соображений, но ничего не мог с собой поделать. Просыпаясь утром, он видел перед собой Диану, и желание ее видеть жгло его сердце, словно раскаленное железо. Временное облегчение приносили только беседы с девушкой, которые, увы, происходили гораздо реже, чем ему хотелось.

Иногда Вертер думал, что сошел с ума. Образ Дианы, а также желание быть всегда с ней рядом стали для него до того тягостной, что он, желая избавиться о всего этого, неистово молился и размышлял о том, что Марселина де Куаньи – на самом деле демон-искуситель, посланный дьяволом ему на погибель. Он воображал ее греховодницей, источником всякого тлена и зла, но эти размышления только распаляли его желание узнать, кто на самом деле эта девушка с загадочно блестевшими черными глазами. И ему пришлось признать очевидное – то, что он полюбил Марселину де Куаньи, полюбил безумно.

К тому времени, когда Вертер признал сей безнадежный для него факт, его работа в доме графини де Куаньи закончилась. От проницательной хозяйки, видимо, не укрылось то, что молодой художник стал проявлять к ее дочери значительно большее внимание, чем того требует простые правила приличия, поэтому она щедро одарила его, но в то же время дала понять, что в дальнейшем его визиты нежелательны. Последнее так сильно огорчило Вертера, что он захворал, и целых две недели не вставал с постели. Жизнь потеряла для художника всякий смысл, вкус и цвет. Когда ему стало чуть лучше, он кое-как добрался до Парижа в надежде, что новые впечатления помогут ему забыть Марселину, но это оказалось очень трудным делом. Только общество его плутоватого, но добродушного и много повидавшего соседа, г-на Буонасье, помогло ему справиться с хандрой. Ничего не вечно под луной, – говорил г-н Буонасье, – со временем сердце перестанет кровоточить, закончится алхимическая реакция чувств в тигле его души, и тогда он станет как это хорошо выдержанное вино. Вертер соглашался и пил превосходную настойку, которой потчевал его сосед. Одна только мысль омрачала его. Возможно, он больше не увидит Марселину, которая даже не знала, как он ее любил, как он ее любит…

Все произошло так, как должно было произойти. Вертер успокоился. Иногда он даже посмеивался про себя над своим жалким состоянием, в каком пребывал в провинции год назад. Образ реальной Марселины де Куаньи вытеснил образ Дианы-охотницы. Конечно, он лелеял надежду встретить дочь графини де Куаньи, временами даже болтался рядом с Лувром и дворцами знатных вельмож, чтобы ее увидеть, но это было, как он полагал, только накипь. Тем более поразительным показалось ему то, как быстро вернулись прежние чувства из самых глубин сердца, когда он так неожиданно встретил Марселину у собора Парижской Богоматери. Художник даже не заметил, что продолжает держать руку девушки. А когда он это понял, резко убрал руки и, залившись ярким румянцем, пролепетал:

– Вам лучше, слава богу, но все-таки… Ах, извините, сударыня, вы, может быть, меня не помните... Я – Виллем Вертер, художник, год назад был в доме вашей матушки…

 Отправлено: 11.10.08 14:21. Заголовок: Конечно, она его пом..

Конечно, она его помнила. Виллем Вертер был одним из тех немногих, с кем Марселина могла бы себе позволить быть собой, и не играть ту роль, которой требовала от нее придворная жизнь. Хотя о своих нынешних переживаниях, и смутном беспокойстве за начатое дело, она не осмелилась бы рассказать никому. Даже молодому голландскому художнику, которому от души доверяла. Это слишком сомнительное дело. Странное и запутанное.
И все же... она искренне рада была встретить на парижских улицах знакомое лицо. Тем более рада, что с этим человеком у нее было связано много добрых и светлых воспоминаний. Благодаря хорошему воспитанию, Виллему удавалось скрывать от высокородной девушки свои чувства, и Марселина не знала, что на самом деле значит для него "венец творенья, дивная Диана".
-- Как же я могу вас не помнить? - радостно воскликнула Марселина. - Сказать по справедливости, сударь, я и не надеялась увидеть вас снова... Смею предположить, за это время вы достигли всех мыслимых и немыслимых высот в своем искусстве!..

 Отправлено: 14.10.08 20:35. Заголовок: Приветливый ответ Ма..

Приветливый ответ Марселины наполнил мятущуюся душу Вертера одновременно и радостью и беспокойством. Значит, она помнит его – тем хуже. Хуже для него. Потому что его душевное равновесие заключалось исключительно в уверенности, что дочь графини де Куаньи давно забыла ничтожного художника, который эпизодически появился в доме ее матери, а потом исчез. Но Марселина все-таки его не забыла, значит, для нее он не был таким уж ничтожеством. Эта мысль зародила в его сердце безумную надежду – а что, если он может рассчитывать на нечто большее, чем просто доброе расположение? Различные противоречивые чувства захлестнули Вертера, и он с удивлением обнаружил, что его любовь к Марселине, которую он сдерживал все это время, словно прошла дистилляцию – созрела и стала только сильнее. Художник чувствовал тончайшие грани и оттенки этого необыкновенного чувства, в котором уже не было ни капли болезненной привязанности.

Теперь он воспринимал Марселину де Куаньи по-другому – не как дочь ее матери, не как придворную даму, а просто как красивую и ласковую девушку, которую любил и которой желал только счастья. Для него же счастьем было ее любить, и этому нисколько не мешало ее положение и даже отношение к нему. Пусть Марселина будет его ненавидеть или презирать – это ничего бы не изменило. Стало быть, не все так плохо? Тогда с чего это он вдруг решил, что для него плохо то, что она его помнит. Глупец... Марселина не только его помнит, но и доброжелательна к нему настроена. Поэтому следовало думать не «тем хуже», а «тем лучше». Душа Вертера воспрянула – беспокойство ушло, осталась только радость. Радость встречи.

– О, сударыня, вы не представляете какое для меня счастье видеть вас! – воскликнул он. – Ваш покорный слуга тоже не мог помыслить, что это когда-нибудь случится, поэтому для меня огромная честь, что вы меня помните. Увы, я не слишком преуспел в дальнейшей шлифовке своих скромных способностей, так как отказался от поездки в Италию, тем не менее, продолжаю служить музам, но уже здесь, в Париже. В свою очередь смею предположить, что ваша жизнь за прошедшее время была полна радостных и счастливых свершений, что свет ваших достоинств находит у Ее Величества все большее расположение...

 Отправлено: 26.10.08 15:02. Заголовок: Марселина вздохнула...

Марселина вздохнула. Нет, она не раз вспоминала этого талантливого молодого художника, который работал в доме графини де Куаньи, и даже надеялась, что в людском муравейнике Парижа, судьба пошлет ей встречу с ним. Но – не так она представляла себе эту встречу, совсем не так… И при более приятных обстоятельствах. А сейчас… о чем она могла рассказать ему сейчас, когда ее карьера и репутация под угрозой, а сама она вынуждена выполнять сомнительное поручение незнакомого человека? От этой мысли ей стало страшно.
-- Вы отказались? – переспросила она, слегка коснувшись тонкими пальцами переливающегося всеми цветами радуги ожерелья. – Но почему? В Италии вы бы не только усовершенствовали свое мастерство, но стали бы знаменитой личностью? Возможно, со временем вас пригласили бы и в Рим для росписи папского дворца… Итальянцы – признанные мастера в этом искусстве, и более того, они умеют выбирать наиболее достойных. Я уверена, мсье Вертер, Сфорца и Медичи не обошли бы вас своим вниманием.
В свое время Марселина была крайне удивлена столь скоропалительным отъездом Вертера из дома графини, и тем, что сама графиня с тех пор тщательно избегала разговоров об этом человеке, как будто бы его и не было. Что было тому причиной – какие-нибудь коварные наветы злоумышленников в адрес Вертера или же случайная ошибка – Марселина не знала. Но почему-то была уверена – фламандский художник ни в чем не мог провиниться перед благородными дамами, ибо он всегда безупречно держался и безмерно уважал своих заказчиц. Спрашивать об этом у самого Вертера было не совсем прилично, единственное, что могла сделать девушка – это выказать ему самое глубочайшее уважение. Что бы ни случилось, она всегда была к нему расположена наилучшим образом…

 Отправлено: 01.11.08 17:45. Заголовок: От внимания Вертера ..

От внимания Вертера не укрылось то, что его собеседница была чем-то обеспокоена, хотя она проявляла несомненную доброжелательность и истинно аристократическое достоинство. Голос Марселины немного дрожал, а ее черные глаза — эти настоящие врата души — время от времени загорались лихорадочными огоньками. Ему приходилось слышать, что служба при дворе — дело не из легких, что за внешне изысканными и утонченными манерами придворных зачастую скрывались зависть, ревность, интриги и другие всевозможные грехи, которые имели гораздо более страшные последствия, чем грубые, но честные разборки простолюдинов. Неужели девушке угрожала опасность? Мысль об этом как булавка пронзила сердце Вертера, и застряла там, хотя он постарался не придать ей значения.

— Да, сударыня, я пока отказался о поездки в Италию, но не теряю надежды увидеть родину Рафаэля и Тициана, — отвечал Вертер. — Мой соотечественик Антонис ван Дейк, которого я имел честь знать, и впрямь добился там известности и теперь пользуется покровительством вице-короля Сицилии Эммануила Филибера, — о том, что он завидовал Антонису, художник промолчал, — но я считаю, что Франция тоже достойное место для служения искусству. Таланты и чувство прекрасного вашим соотечественникам присуще не менее, чем итальянцам, поэтому ваш покорный слуга нисколько не жалеет, что находится здесь. Кроме того, в противном случае, я не имел бы счастье увидеться с вами...

Художник закусил губу. Он почувствовал то, что давно не чувствовал — желание отстраниться от происходящего, чтобы увидеть себя и Марселину как постороннее третье лицо. В этом желании было много иррационального, но он не смог бы иначе держать себя в тесных рамках, предписываемых правилами приличия. В то же время Вертеру открылось нечто новое — ему, оказывается, доставляло удовольствие сдерживать себя в пристутствии Марселины и тем самым чувствовать себя сильной личностью. Хорошо, пусть будет так. Но от этого не станет меньше его желание увидеть в Марселине де Куаньи не придворную даму, а добрую и ласковую девушку. Не станет меньше также желание узнать, что сейчас ее беспокоит, если действительно ее что-то беспокоит.

— Вот вы, например, — продолжал художник. — Вы наделены редкостной красотой, а также тонким чувством гармонии, и, говоря о правде, именно вы были мой музой и путеводной звездой все это время...

 Отправлено: 07.11.08 19:24. Заголовок: Его слова заронили в..

Его слова заронили в сердце девушки странное волнение, которое, сказать по справедливости, ей вовсе не надлежало испытывать, не только к Вертеру, но и к кому бы то ни было. Было ли это простой радостью от встречи с хорошим человеком, или чем-то большим, но Марселина почувствовала огромную радость и воодушевление от этих слов, а ее пылкое сердце готово было воспарить к заоблачным вершинам.
Она снова обожгла Вертера любопытным и внимательным взглядом своих прекрасных черных глаз, невольно размышляя – музу он в ней видел или же женщину? Эта высокая миссия показалась ей нелегкой. Не очень-то лестная рекомендация для вечности. Дочь падшей женщины, готовая пойти на сделку с шантажистом, дабы грешки ее непутевых родителей не всплыли на поверхность, и имеющая при себе… Впрочем, отступать было поздно.
-- Вы делаете мне честь, сударь, - учтивая светская фраза была произнесена на редкость тепло и даже с некоторой долей нежности. – Я тоже очень, очень рада, что вас увидела!.. – порывисто проговорила она. – Надеюсь, со временем ваш талант окажется замечен кем-нибудь из венценосных особ, и вы станете известным. Тогда у вас будут основания полюбить Францию, и навсегда остаться в этой замечательной стране, - ее красивое лицо омрачилось при мысли, что может быть, если маркиз ее обманул (а это куда более вероятно), в королевской семье скоро случится непоправимое.

 Отправлено: 14.11.08 19:25. Заголовок: Молния, сверкнувшая ..

Молния, сверкнувшая в глазах девушки, повергла Вертера в глубочайшее смятение — она словно приоткрыла завесу загадочности, скрывавшую истинную Марселину де Куаньи, Вертеру показалось, что он увидел бурлящий различными противоречивыми чувствами внутренний мир замкнутой молодой женщины, вынужденной носить маски и играть роли, навязываемые происхождением и воспитанием. Он был служителем искусства до мозга костей, поэтому привык мыслить в категориях не логических, а художественных, для него чувства и ощущения значили больше, чем самые тонкие умозаключения. А они говорили ему, что Марселина была его судьбой — и наоборот...

— Венец творения, дивная Диана! — воскликнул художник после секундной паузы. Ему безумно хотелось сказать: «Я люблю вас!», но, как всегда, он переиначил фразу на свой лад. — Ваш покорный слуга имеет честь пользоваться милостивым расположением ее величества королевы-матери, но разве он сможет даже на это променять счастье увидеться с вами? Я люблю и всегда любил прекрасную Францию, и не собираюсь покидать ее в обозримом будущем... — Неуловимо нахмурившиеся брови Марселины направили его мысли к возможной опасности, угрожавшей девушке, — Так что буду искренне рад вам служить и быть чем-нибудь полезным!

 Отправлено: 16.11.08 16:31. Заголовок: Пылкость натуры мало..

Пылкость натуры мало свойственна фламандцам, так же, как и прочим уроженцам северных стран, и Вертер обращался к девушке с несвойственной его соотечественникам горячностью, волны которой захлестнули Марселину, пробуждая в ней нечто подобное. Ей не раз приходилось слышать подобные излияния при дворе, но ухаживания придворных хлыщей Его Величества, никогда не затрагивали слабых струн ее сердца и оставались не замеченными, что еще больше подхлестывало несостоявшихся ухажеров, усиливая их азарт. Но в устах Вертера привычные слова звучали столь необычно… в них чувствовалось неподдельное восхищение, искренность, чуждая угодливым кавалерам и отмеченная глубокими и прекрасными душевными порывами. Это пробуждало незнакомые до поры до времени ощущения, открывающие дверь в новый и незнакомый мир.
-- Вы получили доступ ко двору и завоевали расположение Ее Величества? – в голосе Марселины послышалось перемешанное с радостью удивление. Она обворожительно улыбнулась, откинув назад свои черные, как вороново крыло, локоны. – Это же прекрасно!.. Мсье Вертер, как я за вас рада!.. А образ Дианы вдохновляет вас на создание новых шедевров? – поинтересовалась Марселина, одарив Виллема завораживающим взглядом из-под полуопущенных ресниц. В лучах утреннего солнца, заливавшего своим ярким светом площадь и прилегающие к ней дома, она была невероятно хороша. Ее красота была слишком яркой и вызывающей, чтобы не вызывать зависти и не возбуждать хотя бы охотничьего интереса. Нельзя сказать, чтобы ее натуре было совершенно чуждо кокетство, однако, оно не было доминирующей чертой ее характера, и возникало естественно, непроизвольно, в сочетании с вполне понятным желанием нравиться, быть приятной и вызывать восхищение тех, кто приятен ей самой. Кем бы она ни была для Вертера – женщиной, способной внушать сильные чувства, или музой, которая вдохновляет, она должна быть достойна такой миссии, и не разочаровывать того, чьей избранницей стала.

 Отправлено: 24.11.08 18:54. Заголовок: Вертеру показалось, ..

Вертеру показалось, что девушка зарделась, и голос ее стал звучать не так ровно, как раньше. Сердце его забилось чаще и заныло, хотя он всеми силами старался держать чувства под контролем. Чтобы скрыть охватившее его волнение, он начал нервно теребить берет, который держал в руке. Марселина, его прекрасная и когда-то недостижимая Диана, теперь была так близка, что он чувствовал легкое дыхание, летевшее при разговоре с ее алых губ и теплые флюиды, исходившие со складок плаща, которые скрывали ее тонкую и грациозную фигуру. Художник вспомнил какой была мягкой приятной на ощупь ее кожа, когда в начале этой неожиданной встречи он схватил девушку за руку. Ему хотелось прильнуть к ней, ласкать ее блестящие цвета воронова крыла волосы и любовался безупречно правильными чертами ее лица с выразительными как звездное небо глазами целую вечность... В какое-то мгновение для него перестало существовать все, кроме жгучего взгляда возлюбленной — взгляда его несравненной Дианы-охотницы.

— Да, ее величество, как просвещенная государыня и патронесса искусств, благоволит моему учителю, Питеру Паулю Рубенсу, поэтому мне посчастливилось удостоится ее милостей, — сказал Вертер, силясь оторвать взгляд от глаз Марселины, чтобы не поддаться их очарованию окончательно. Он находил слова, которые исторгали его губы, пошлыми и бессмысленными, но, продолжал играть отведенную себе роль, которая — странное дело — отнюдь его не тяготила. — Но ко двору еще не получил доступ... А образ Дианы действительно вдохновляет меня, и, признаться, я всегда хотел запечатлеть вас в образе сей великой богини. Поэтому вы были и есть источник вдохновения Виллема Вертера, моя муза и богиня.

 Отправлено: 28.11.08 20:43. Заголовок: В его словах слышало..

В его словах слышалось какое-то особенное вдохновение и воодушевление, заставившее сердце девушки биться быстрее. В самом деле, какая женщина не мечтает воплотить образ греческой богини, неповторимо прекрасной и воинственной девственницы? Образ прекрасной стройной богини в звериных шкурах, с луком и стрелами привлекал ее гораздо больше, чем, скажем, образ Мадонны или Кающейся Магдалины. Античные боги олицетворяли совершенство человеческой природы, а смирение и покаяние - не для нее. И потом, чтобы было в чем каяться, надо как следует нагрешить...
-- Это прекрасно, мсье Вертер!.. - воскликнула Марселина, гордо встряхнув своей изящной головкой, от чего пышные волосы, сверкающим черным водопадом, рассыпались по плечам. - Я в восхищении, и очень надеюсь на то, что мне посчастливится увидеть плоды вашего творческого вдохновения.

 Отправлено: 30.11.08 20:16. Заголовок: Черные глаза Дианы в..

Черные глаза Дианы вспыхнули неистовым пламенем, грозившим испепелить душу художника дотла. Вертер не выдержал и потупил взор. Он наконец понял, почему видел в дочери графини де Куаньи богиню охоты древних, сестру-близнеца светоносного Аполлона, столь же прекрасную, сколь и опасную. Она была обольстительна, как демон, в то же время удивительно чиста и непосредственна... Вертеру чувствовал, что в эту секунду их сердца бьются в унисон, что они достигли той степени взаимопонимания, когда слова и уже не нужны. Но это было такое хрупкое и мимолетное чувство, что он усомнился в его существовании. Возможно, все это ему показалось — думал художник. Тем не менее, он пропал. Пропал окончательно и бесповоротно, как Актеон, жестоко поплатившийся за то, что осмелился взирать на богиню-девственницу глазами смертного. Эта мысль доставила ему сладострастную боль.

— Писать Диану по вашему образу и подобию для меня большая честь! — с жаром сказал Вертер. Он хотел добавить, что полон творческого вдохновения, поэтому начнет работу сегодня же, но, повинуясь какому-то странному чувству, начал говорить такие вещи, которые, как он понимал, ему говорить ни в коем мере не следовало: — Но ваша придворная служба... Видит Бог, ваш покорный слуга был бы счастлив лицезреть вас при выполнении работы, чтобы она получилась достойной вашей красоты. Но боюсь, что это будет сопряжено большими, если не сказать непреодолимыми, затруднениями...

 Отправлено: 10.12.08 20:25. Заголовок: -- Вы часто бываете ..

-- Вы часто бываете при дворе? - поинтересовалась Марселина. - К сожалению, я не всегда имею возможность покинуть Ее Величество, служба фрейлины ко многому обязывает. Это величайшая честь, и вместе с тем - жестокий крест...Не так часто сильные мира сего могут предоставить нам возможность для отлучки, но... я очень люблю искусство, да и предложение ваше очень лестно для меня, - о прочих мотивах своего желания оказаться запечатленной на полотне, девушка предпочла умолчать. - Я, право же, не знаю, как устроить это. Впрочем, если вы имеете доступ ко двору, все гораздо проще... - Марселина задумалась, пытаясь представить, как наиболее удобным способом устроить желанную встречу живописца и его прелестной музы.

 Отправлено: 11.12.08 18:31. Заголовок: Вертер вздохнул. Нас..

Вертер вздохнул. Насколько высоко воспарил его дух до этого, настолько болезненным было падение с сияющих небес на грешную землю, хотя он, в общем-то, ожидал услышать из уст девушки нечто подобное. Он вновь со всей остротой почувствовал ту глубочайшую пропасть, которая разделяла его и Марселину. Художник думал, что было бы все гораздо проще, ежели он был дворянином, но, увы...

— К сожалению, сударыня, я еще не удостоился чести стать причастным ко двору нашего славного и справедливого короля и его добродетельной супруги, вашей госпожи, — сказал он. — Ко мне благоволит только ее величество королева-мать, которая одно время даже хотела назначить меня своим придворным художником. — Вдруг ему в голову пришла одна мысль. — Впрочем, я питаю надежду на то, что данное положение скоро изменится к лучшему. Вы ведь знаете, что ее величество сегодня вечером принимает гостей в Пале Люксембург? Ваш покорный слуга будет присутствовать при этом. Думаю, в окружении их величеств наверняка обретаются просвященные дамы и кавалеры, с которыми можно вести беседу об искусстве и живописи...

Мысли молодого человека потекли в другую сторону, но он вовремя спохватился. Он подумал, что последняя фраза, сказанная им, прозвучала весьма некорректно — и не в последнюю очередь по отношению к его собеседнице. Поэтому он поспешил исправиться:

— То есть, я хотел сказать, что надеюсь сегодня увидеть двор во всем блеске и великолепии, а ежели бог даст, засвидетельствовать свое почтение выдающимся людям, кои изволят предоставить мне эту честь. — В этот миг глаза Вертера сузились, и он глухим и неуверенным, словно звучавшим помимо его воли, голосом спросил: — А вы, сударыня... вы будете сопровождать ее величество королеву вечером в Люксембургский дворец?

 Отправлено: 14.12.08 16:52. Заголовок: В том, что очаровате..

В том, что очаровательная фрейлина Ее Величества не могла свободно располагать своим временем, не было вины самой Марселины, но понял ли это Вертер? Столь романтичным и порывистым натурам свойственно острое восприятие происходящего, и зачастую они просто не задумываются о мотивах поступков... Но, похоже, он сам подсказал и выход.
-- Конечно же, я буду вечером в Люксембургском дворце, мсье Вертер, - обворожительно улыбнулась Марселина. - И разве это не повод привести в осуществление ваши, а, между нами говоря, еще и мои заветные мечты? - Она одарила его обольстительным и торжествующим взглядом. - Не правда ли, если мы хотим осуществления своих желаний, то должны добиваться того, чего хотим, а не покорно ждать, когда желаемое само приплывет к вам в руки? Ее Величество прекрасно относится к людям незаурядным и талантливым... - В ее голосе и взгляде мелькнула молниеносная - или же это только показалось влюбленному юноше? - вспышка страсти.

 Отправлено: 15.12.08 22:10. Заголовок: Доброжелательная и н..

Доброжелательная и не лишенная очаровательного лукавства улыбка Марселины приободрила молодого человека, а страстность, прозвучавшая в ее словах, снова подвергла испытаниям его душу, обольщая надеждой безумной и прекрасной. Но наибольшее впечатление произвело на него содержание сказанного.

Во-первых, девушка будет вечером в Люксембургском дворце — даже, если им не удастся побеседовать в свободной и непринужденной обстановке, они могли обменяться хотя бы парой слов, а это было для Вертера немаловажно. Во-вторых, Марселина была склонна не уходить, а, скорее, идти навстречу его пожеланиям относительно того, чтобы увидеться еще раз — значит, ее слова о несколько стесненном положении фрейлины королевы, которые секунду назад чуть не повергли его в бездну отчаяния, не были просто пустыми отговорками. В-третьих... Марселина могла открыть честолюбивому художнику дорогу ко двору, то есть престижным и выгодным заказам. При всей своей романтической экзальтированности, присущей Вертеру по возрасту и роду занятий, он все же не был до конца свободен от меркантильной расчетливости — проклятия мещанского происхождения, которое молодой человек всячески пытался изжить в себе, но пока без особого успеха. Он с удивлением, смешанным с негодованием, обнаружил, что в его душе могут уживаться столь, казалось бы, несовместимые чувства к любимой девушке. Но при этом он нисколько не сомневался в том, что искренне и всей душой любит Марселину.

— Я полностью с вами согласен, сударыня, — сказал Вертер, поклонившись, — и несказанно рад, что наши сокровенные желания совпадают, что, безусловно, является знаком свыше. Поэтому я буду уповать на Всевышнего с надеждой увидеться с вами вечером в Пале Люксембург, — тут самообладание покинуло его, и его голос сорвался в быстрый шепот. — Ах, сударыня, знали бы вы, какое для меня это будет счастье!..

 Отправлено: 22.12.08 19:54. Заголовок: ООС. Еще один Ваш по..

ООС. Еще один Ваш пост, и расходимся. А там – до встречи!..
-- Увидеть вас в Люксембургском дворце, среди высшей знати королевства, будет для меня несомненным удовольствием, - ответила Марселина. Конечно, была бы ее воля, девушка с огромным удовольствием доставила одаренному молодому художнику удовольствие, предоставив ему возможность зарисовать его мечту – Диану – с натуры. Но – и так уже она отсутствовала непозволительно долго – сначала ее задержали люди герцога Орлеанского, затем итальянский князь (воспоминания о нем вернули девушку в сладкий мир грез, в котором еще мгновение назад царствовал мечтательный Вертер). Но старый друг лучше новых двух, а того князя она впервые видит, тогда как Вертера она знает уже давно и притом с лучшей стороны.

 Отправлено: 27.12.08 18:25. Заголовок: Перемена в настроени..

Перемена в настроении девушки не укрылось от внимания Вертера — на миг она задумалась, а потом, не задерживая на нем взгляд, посмотрела куда-то в даль. Художник понял, что Марселина спешит, поэтому он не мог дальше злоупотреблять ее добрым к нему отношением — она ведь фрейлина ее величества и должна находиться рядом с ней неотлучно. Тем не менее, он не мог подавить тяжелого вздоха.

— Благодарю вас, сударыня — пробормотал Вертер, чувствуя себя, как лопнувший мыльный пузырь, — я надеюсь, очень надеюсь вас там увидеть... Поэтому не смею далее задерживать вас и позвольте откланяться. Не прощаюсь... — добавил он очень тихо, почти шепотом.