Отправлено: 07.04.15 00:29. Заголовок: In aeternum. 16 апреля 1621 года, Париж, особняк де Люинь

In aeternum - навсегда, навеки

История, которая то ли была, то ли нет. Вариантов множество, мы предлагаем свой.

 Отправлено: 07.04.15 01:09. Заголовок: Если ты поёшь в церк..

Если ты поёшь в церковном хоре, то регент для тебя - пятая по значимости персона после Господа, Христа, Пресвятой Девы, Его Величества и архиепископа Парижского. Увы, Господь где-то, и Ему не всегда хочется отвечать на молитвы скромного семинариста. Христос слишком свят, чтобы обращаться к Нему по пустякам. Пресвятая Дева добра и прекрасна, но у женщин просить что-либо стыдно, когда ты - мужчина, и сам обязан справляться со своими трудностями. Его Величество занят важными государственными делами. Архиепископ про тебя, кажется, знает, и даже отмечает своей благосклонностью, но чем меньше попадаешься ему на глаза, тем лучше. Грех гордыни никто не отменял, стремление получить приход в Париже - безусловно, проявление гордыни...

Единственный, от кого твоя судьба зависит напрямую - это регент. Тучный, с тройным подбородком, с оплывшими глазками. Совсем уже старик, лет пятидесяти. В пятьдесят можно быть подтянутым и нравиться женщинам как господин де Бассомпьер. Но регент - совсем, совсем другое дело.

Он нуждается в тебе, в твоём голосе, в твоей молодости - и одновременно не может тебе простить ни наличие голоса, ни умение владеть этим самым голосом, ни несомненную молодость.

К счастью для тебя, партитуры для ансамбля солистов расписывает не регент, а добрый, милый маэстро Энрико Франческо Бертолуччи, итальянец, наставляющий некоторую часть будущих служителей Истинной Церкви в изысканной науке belcanto. Месье Бертолуччи любит тебя и опекает как родного сына. Потому в пасхальной оратории у тебя восемь прелестных эпизодов и одна сольная ария.

Регент любит деньги. Половину из того, что сегодня получит ансамбль, он положит в свой карман, лишь четверть отдаст в казну семинарии, а мальчишкам останутся сущие крохи. Всё равно грех обижаться - пятьдесят су за час домашнего концерта это в три раза больше, чем можно получить за три часа пасхальной мессы!

Можно потерпеть оплывшую физиономию, густой, чуть гнусавый баритон и привычку лупить по голове указкой за малейшую повинность. При посторонних регент - сама любезность. Как жаль, что месье Бертолуччи заболел, и не сможет присутствовать на концерте сам!

- Рене, да очнитесь же вы!

Два голоса - Жан-Пьер и Роже. Второй дискант, первый альт. Десять и двенадцать лет. Дети.

- Извините... я задумался.

- Вы уже десять минут сидите и смотрите на клавиши. Когда распеваться?

Рене д'Эрбле, первый тенор, выполняющий также обязанности клавесиниста, поспешно даёт настройку - мажорное трезвучие от ноты "соль". Приятели быстро выстраиваются рядом с инструментом - все, включая однокурсника Рене Луи Готье, у которого над верхней губой давно растут настоящие усы, и заканчивая маленьким провансальцем Дени, который только в прошлом году поступил в семинарию и едва достаёт рослому Готье до локтя.

Регент застаёт подопечных с нотами в руках - семнадцать голосов сливаются в нечто ангельски прекрасное. Несколько мгновений он слушает, прищурив глаза от удовольствия.

- Довольно. Пройдём начало четвёртой части, и можете отдыхать. Только знайте: любой, кто выйдет из оранжереи в залы, будет тотчас отправлен к родителям. Имейте уважение к дому, куда вас пригласили, бестолочи! Вас сегодня будет слушать высшая знать!

Рене д'Эрбле, само смирение и кротость, легко водит кончиком пальца по нижнему ряду клавиш. Прикасаться к пластинкам слоновой кости приятно, они гладкие и прохладные. Пусть боятся младшие. Подумаешь - высшая знать! Когда много лет поёшь перед самим королём несколько раз в год, перестаёшь обращать внимание на подобные мелочи.

 Отправлено: 08.04.15 01:10. Заголовок: Вовремя подмеченная ..

Вовремя подмеченная и твёрдо усвоенная особенность - казаться младше, чем ты есть. Быть ангелочком. В неполные восемнадцать действовать и реагировать на уровне шестнадцатилетнего. Широко распахнутые, или же, напротив, опущенные долу глаза отлично действуют на тех, кому положено видеть и делать выводы.

Так же умение промолчать или вовремя ввернуть слово. Одну фразу - но к месту. Снова застыть с потупленными очами.

"О, да он умён!" - сделают вывод те, кому это необходимо. При случае выделят из общей массы и продвинут вперёд, на новый уровень.

Даже серьёзные занятия вокалом - не только способ как-то компенсировать личную бедность, даже нищету, но и приятный способ возвыситься.

Ещё очаровательный отрок, выглядевший лет на шестнадцать, но по церковной метрике бывший несколько старше, к своему возрасту прекрасно понимал, какое действие на дам оказывает румянец на нежных щеках, совершенно откровенно не тронутых бритвой. К этому прилагался чистый мелодичный голос, приятные манеры, и - да простит Пресвятая Дева за тщеславие! - миловидная внешность.

Но дамы детей не соблазняют, а против мужчин, чрезмерно падких на ангельскую красоту отроков, у молоденького семинариста имелся весомый аргумент в лице двух более чем влиятельных покровителей, которые были куда как далеки от соблазнов, но зато прекрасно понимали, от чего (точнее - от кого!) следует охранять подопечного. Потому Рене д'Эрбле вовсе не боялся выглядеть младше своего природного возраста.

Красота - это капитал. Юность - тоже. Обаяние невинности - бесценный золотой слиток, который трудно уберечь, но легко растратить без пользы.

Юноше без особых связей, но с умом, нетрудно усвоить жестокий урок. Казаться младше, чтобы на невинность не посягали. Быть любезным со всеми. Наблюдать и усваивать мельчайшие подробности, при этом потупив глаза, как и полагается обладателю чистой, почти ангельской натуры.

Рене умел наблюдать. Даже пластинки клавиш, сделанные из слоновьей кости, вовсе не успевшие пожелтеть, говорили ему: мальчик, будь начеку. Краткое пребывание в этом богатом, излучающем самодовольство и благополучие доме, особняке КОРОЛЕВСКОГО ФАВОРИТА, может изменить твою жизнь раз и навсегда.

Юноша бросил быстрый взгляд на шеренгу певчих. Шестнадцать. Он - семнадцатый. Флейтист, гобоист, два гитариста, два лютниста и шесть скрипачей - не в счёт, это наёмники, не из числа семинаристов.

Странно, что регент ничего не замечает.

- Де Тийи... Доминик...

Второй тенор - ближайший друг, однокурсник, тут же оглядывается, услышав своё имя.

- Где этот, рыжий... Николя... не помню, как его. Новенький.

Большие карие глаза Доминика де Тийи расширяются.

Оба юноши говорят еле слышно: помогает поставленное, отработанное долгими тренировками дыхание. Имея навык, возможно вести разговор, незаметный остальным. Почти не раскрывая губ.

- Я его не вижу с тех пор, как мы пришли в оранжерею.

- Я не могу отлучиться. Найди его. Он может подвести всех нас.

 Отправлено: 08.04.15 23:05. Заголовок: Большой пасхальный п..

Большой пасхальный приём - что же может быть более важным для молодой женщины, супруги королевского фаворита, ближайшей подруги королевы, герцогини? Мари де Люинь, урождённая де Роган-Монбазон, никогда не была особой религиозной, но многомудрый супруг сумел убедить юную жену в необходимости соблюдения правил приличия. Пусть состоится званый ужин и танцы, но в начале вечера - непременно пасхальный концерт для гостей, небольшая и очень необходимая дань благочестию их величеств. Король большое значение придаёт религиозным обрядам. Королева - испанка, её чувства также нужно пощадить. Мари ужас как не хотелось после всех мучений Великого Поста продолжать разыгрывать из себя примерную католичку, но Люиня она любила - и послушалась. К тому же муж был много старше, чем она, и ещё ни разу не посоветовал дурного.
В первой части вечера следовало появиться в светлом, умеренно декольтированном платье. Мари, природная блондинка, ещё до замужества считалась одной из самых красивых женщин королевства, а материнство помогло её красоте расцвести ярко, даже дерзко. Юная государыня, сама редкая красавица, проигрывала милой подруге. Пусть та и не имела права взойти на трон, но уж королевой обаяния, женственности и кокетства являлась точно.
Именно кокетство заставило герцогиню выбирать украшения с особой тщательностью. Когда с бала удалится парижский архиепископ (он это сделает сразу после застолья, можно не сомневаться!), она переоденется, и тот, второй наряд давным-давно продуман.
Но сюда... что можно сюда, чтобы выглядело не вызывающе, и в то же время привлекало внимание?
- Жемчуг, мадам, - робко посоветовала одна из трёх камеристок, хлопотавших вокруг госпожи.
- Нет, нужна золотая сетка, которая прикроет плечи и грудь! - предложила вторая.
- Может быть, колье, которое его светлость подарил Вам в честь крестин? - намекнула третья.
Мари прикусила губу в задумчивости. Она придирчиво изучала своё отражение в зеркале.
- Принесите всё. Я выберу.
Через три минуты перед герцогиней стояли семь открытых ларцов.
В этот самый момент в дверь вбежал запыхавшийся лакей.
- Ваша светлость, его светлость герцог де Роган-Монбазон!
- А я не готова! - простонала Мари. Она схватила первое, что попалось под руку. Родственные отношения извиняли недостатки туалета. Куда важней было другое: нежная дочь, выскочившая навстречу к обожаемому отцу в чём была.
Тонкую шаль на испанский манер камеристка набросила на плечи госпожи уже по пути. Встречать высокого гостя выбежала вся дворня. Тому была причина. Герцог, славившийся своей скупостью, на Пасху имел обыкновение рассыпать золотые монеты направо и налево не считая. Так он замаливал свои грехи.
В туалетной, как и в соседних комнатах, принадлежавших лично мадам де Люинь, не осталось ни души.

 Отправлено: 09.04.15 21:47. Заголовок: «Этот рыжий», о кото..

«Этот рыжий», о котором упоминали старшие семинаристы, вжался в какую-то тёмную нишу за статуей неведомой богини, чтобы пропустить людской поток. Будь ему хотя бы лет двенадцать, или уродись он чуток покрепче телом – не уместился бы в узком пространстве. Только он был тщедушный десятилетний мальчишка. А ещё у него была Цель.

Николя-Луи де Милье едва не закричал от радости, когда узнал, куда его, может быть, повезут в вечер четверга после Пасхи. Он постарался всю вторую половину Великого Поста быть милым, послушным мальчиком, а на Пасху молился, чтобы Пресвятая Дева не забыла про него.

Он, младший сын от первого брака, верил, что мать обманули. Не могла она подписать бумаги, которые обрекали его на сиротство, на нищету! Это всё её новый муж! Матушка любила обоих сыновей, уделяла им много внимания. В доме царили мир и согласие.

Затем матушка вышла замуж вторично. Она ещё не утратила своей красоты, да и наследника могла родить. Николя сам слышал, как горничная беседовала с кухаркой: г-же де Милье всего-навсего тридцать. Двое выживших сыновей – уже неплохо. Значит, сумеет родить ещё, и дети будут сильными и крепкими.

Матушка после замужества очень сильно изменилась. Она и старший брат Луи-Жан уехали в Париж до распутицы, как только закончился сбор урожая и арендаторы полностью расплатились. Николя-Луи поначалу плакал, затем оценил все преимущества жизни без опеки взрослых. Счастья хватило на целых два месяца.

Николя-Луи так же привезли в Париж, уже на Рождество. Только он встречал праздник не с родными, а в унылых стенах семинарии. Он кусался и щипался как дикий зверёк, никого к себе не подпускал. Он желает быть военным, как положено второму сыну в семье! Он не станет священником!

Его посадили в подвал - думать. Николя-Луи лепил из хлебного мякиша фигурки и пел. Он родился в Пуатье, где пели все и всегда, потому музыка была для него как воздух, хлеб и вода. Там, в подвале, мальчика услышал мужчина с пронзительно чёрными глазами и певучим выговором.

С тех пор Николя-Луи спал в чистой постели в келье, которую делил с пятью мальчиками своего возраста, ел пусть не вволю, но уже не сидел на хлебе и воде. Пел часто, каждый день: так, как поют птицы в клетке. Пение – свобода.

Он знал, что мать служит у мадам де Люинь. Сейчас он был в особняке де Люинь. Сбежать от остальных оказалось просто. Теперь нужно было найти мать. Она где-то здесь. Он найдёт её, всё объяснит, они поплачут вместе, и он поедет домой.
Николя-Луи выскользнул из ниши и храбро пошёл вперёд, молча творя молитву Пресвятой Деве.

 Отправлено: 11.04.15 01:29. Заголовок: Де Тийи вернулся чер..

Де Тийи вернулся через пять минут. К счастью, его отсутствия никто не заметил: во дворе поднялся такой шум, что всех как ветром сдуло к окнам.

Очередная карета. Очередной вельможа. Но - сколько же суматохи вокруг!

- Непохож на его величество, - тихо сказал д'Эрбле.

- Потому что это не его величество, а герцог де Роган-Монбазон, отец герцогини де Люинь, - отозвался де Тийи. - Рене, я не нашёл мальчишку. Нигде поблизости его нет. Придётся сказать.

- Придётся, - эхом отозвался Рене. Он наблюдал за сценой, которая разыгрывалась внизу: мужчина лет сорока с лишним нежно обнимал белокурую молодую женщину. Судя по костюму, это была дама знатная. Уж в таких делах будущий священнослужитель знал толк, поскольку у него уже имелась покровительница из высшего света. Никто бы не сказал об этом плохо. Кто же заподозрит в чём-то недостойном даму сорока пяти лет от роду, которая покровительствует восемнадцатилетнему мальчику, три раза в неделю читающему ей вслух Священное Писание? Да они даже никогда наедине не оставались!

Покровительница была статс-дамой у вдовствующей королевы, Марии Медичи, и щедро платила юному чтецу за труд.

Кроме того, она дозволяла юноше брать книги из личной библиотеки и постоянно испрашивала у отца Бернара, регента хора и ансамбля семинарии, разрешения на участие г-на д'Эрбле в домашних концертах.

Рене поедал марципаны, пил лёгкое домашнее вино, поглаживал двух противных левреток (сам он куда больше любил котов) и услаждал слух покровительницы и её ближайших подруг итальянскими ариями. К счастью, он прекрасно владел лютней, гитарой и клавесином. Он был осведомлён про любовные и политические интриги двора Генриха IV - и пребывал почти в полнейшем неведении об интригах двора нынешнего: ведь старушки любят вспоминать свою молодость и осуждают молодёжь.

- Отец Бернар, здесь нет де Милье. Того, новенького. Рыжего, - Рене сам подошёл к регенту. - Мы не видим его уже около получаса.

 Отправлено: 12.04.15 13:40. Заголовок: Играть роль радушной..

Играть роль радушной хозяйки было просто. К кому-то из приглашённых Мари была искренне привязана, кто-то считался другом семьи, и потому заслуживал почтения и внимания. На кого-то посоветовал обратить внимание дорогой супруг, и Мари подобными советами отнюдь не пренебрегала. Вовремя сказанное слово, прелестная улыбка, грациозный наклон головы, благосклонный взгляд - весь арсенал, которым располагают хорошенькие женщины, был в её распоряжении, и она им мастерски владела.
Приехал отец? Отлично.
Герцог де Роган-Монбазон втихомолку терпеть не мог тестя, считал его зазнайкой и выскочкой. Что какие-то захудалые Люини против одного из знатнейших и богатейших семейство Франции? Но выдать дочь за королевского фаворита, причём удачно - это хороший ход.
Мари всё понимала. Чувства отца никогда не осуждала открыто, по мере возможности старалась сгладить острые углы, которые возникали в отношениях между мужчинами. Может быть, теперь она любила мужа куда больше, чем отца. Сейчас в ней говорило не женское, а дочернее тщеславие: отец приехал сюда именно ради неё.
Желает что-то обсудить? Попросить?
На правах дочери она нежно обняла и поцеловала отца, предоставила ему без помех выполнить долг щедрого господина, вознаграждающего слуг, и повлекла наверх - не к гостям, а в детскую, приветствовать внука, королевского крестника, Шарля-Альбера де Люиня.
Так было нужно, и герцог не противился.
Внук при виде деда нахмурился, засучил ручками и ножками, а затем откровенно разревелся. Вид плачущего младенца неприятен мужчинам, и Мари поспешила увести отца и его свиту к остальным гостям.
Сама же, не доходя до парадной залы, повернула в сторону своих комнат. Она не могла не закончить туалет! То, что вполне подходило для встречи родственника, совершенно не годилось для концерта в присутствии высочайших особ!
Анна шепнула ей утром, что они с его величеством непременно будут. Вряд ли останутся на танцы, но на концерт и ужин - обязательно!

 Отправлено: 12.04.15 14:47. Заголовок: Николя-Луи, выскольз..

Николя-Луи, выскользнув из своего убежища, немедленно приступил к поискам. Он уже не сомневался, что покровительство Пресвятой Девы привело его именно на женскую половину особняка. За время Великого Поста мальчик успел побывал в пяти или шести домах парижской знати. Ещё дважды они выступали в домах высокопоставленных судейских чиновников. Там всё было немножко иначе, зато особняки титулованных особ различались лишь богатством отделки и мебелью. Потому маленький семинарист, обладавший цепкой памятью, сумел выяснить, в какую сторону идти.

Пресвятая Дева не подвела - это была половина мадам де Люинь.

Саму мадам де Люинь Николя-Луи видел дважды. Это была светловолосая молодая женщина. Куда моложе, чем матушка. Николя-Луи пожелал бы, чтобы у него была такая старшая сестра. Она была...

Мальчик задумался. Да, он бы хотел, чтобы у него появилась такая сестра. Искристый взгляд светлых глаз, модно уложенные волосы, розовые щёчки и лукавая улыбка. С ней наверняка хорошо было бы секретничать по вечерам в полутёмной комнате. Она точно лучше понимает в латыни: девочки более усердны. Такой сестрой можно похвастаться перед приятелями, она очень красивая. Защищать её тоже не стыдно.

Николя-Луи на миг устыдился своих мыслей. Для защиты у светловолосой герцогини есть целая армия слуг, а его собственную мать может защитить пока только старший брат и он сам. Когда он объяснит это мадам де Люинь, она непременно поймёт.

Она добрая. На Рождество, когда он пел в ансамбле первый раз и очень волновался, она после выступления подошла к нему, погладила по голове и подарила фигурку сахарного ангела. Никому не подарила, только ему. Он до сих пор хранил этого ангела, хотя вечерами так хотелось сладкого!

Первая дверь была закрыта. Вторая открылась, но в комнате никого не было. В воздухе витал запах раскалённого утюга. Николя-Луи зашёл внутрь и огляделся по сторонам. Так и есть, служанка выбежала вслед за остальными, не закрыв угли в жаровне! Мальчик поспешно исправил её оплошность. Он помнил, как матушка много подряд дала пощёчину своей горничной, которая по недосмотру перекалила утюг и сожгла праздничный плащ м-м де Милье.

В третьей комнате стояли диваны и маленькие столики. Она тоже была открыта. Николя-Луи поспешил закрыть её: к нему навстречу со страшным лаем рванулись три или четыре тонконогие собачки. Собаки лаяли за закрытой дверью, а мальчик направился дальше.

В седьмой по счёту открытой двери его ожидала сокровищница. Чудесная комната с зеркалами, фландрские шпалеры, благовонный воздух. Открытые шкатулки с драгоценностями.

Николя-Луи даже рот от удивления раскрыл: столько всего красивого, сверкающего, блестящего! Имеющего ценность. Для него, волей судьбы превращённого в бедняка, всё это имело двойное значение. Если что-то взять...

Нет, брать нельзя!

Но почему же нельзя? Здесь много всего. Особенно белых, блестящих перламутром, украшений из жемчуга. Если взять только серьги... нет, вот ещё это... и вот это тоже...

Теперь хватит на дорогу до дома. Отца любили, значит, не дадут и его сыну умереть от голода. Лучше стать наёмником, уехать в Новый Свет, но не быть священником.

По коридору зашелестели шаги, раздался громкий смех. Слуги возвращались. Николя-Луи схватил ещё два перстня, и поспешно юркнул под стол, закрытый камчатной скатертью, свисавшей до пола. Для полной уверенности в собственной безнаказанности мальчик отполз в самый тёмный угол.

 Отправлено: 14.04.15 00:34. Заголовок: Мари вернулась к себ..

Мари вернулась к себе несколько позже, чем слуги.
- Ты права, Симонетта, - обратилась она к своей любимице, итальянке по происхождению. – Я подумала, и решила, что к этому платью подойдёт именно жемчуг. Ну-ка…
Камеристка почтительно присела, просияв от удовольствия. Мари сама потянулась к ларцу, где лежали драгоценности из жемчуга. Тонкие белые пальчики подхватили ожерелье, нетерпеливо приложили к вырезу декольте.
- Несомненно! Только так, и не иначе!
Камеристка поспешила застегнуть замочек. Мари некоторое время любовалась своим отражением, поворачиваясь и так, и сяк.
За ожерельем пришла очередь браслетов. Вторая камеристка украсила волосы госпожи жемчужной диадемой.
Оставались только серьги.
И…
- Мадам! – дружно ахнули все три женщины, окружавшие герцогиню. Каждая, казалось, готова немедленно лишиться сознания.
- Симона!
- Анна!
- Жанна!
- Тихо! – дрогнувшим голосом скомандовала мадам де Люинь. – Кто-нибудь оставался в комнате?
Повисла пауза.
- Кто-нибудь оставался в комнате? – повторила вопрос герцогиня.
- Никто… - пробормотал кто-то.
Мари плотно сжала губы.
- Хороши слуги. Проверьте, всё ли на месте.
Пропажу нашли быстро. Не хватало жемчужных серёжек, многоцветного браслета, перстня с дымчатым топазом, перстня с сапфиром и коробочки с шестнадцатью бриллиантовыми подвесками – подарком Люиня в честь рождения сына.
Мари оглядела комнату.
- Вам – верю, - коротко бросила она, бледнея от гнева. – Я плачу достаточно, чтобы вы не воровали. Но если вы честные слуги, найдите вора.

 Отправлено: 14.04.15 23:12. Заголовок: Отец Бернар коротко ..

Отец Бернар коротко кивнул.

- Хорошо, д'Эрбле. Его найдут. Мальчишка дурно воспитан, диковат. Наверняка он попытается сбежать. Я не замечал в нём особого рвения к пению, хотя голос неплох. Все вы в его возрасте делали попытки удрать.

- Не я, ваше преподобие.

- Вы - нет. Ваш друг де Тийи - да. Помнится, он хотел стать военным.

- Теперь я мечтаю стать миссионером в Новом Свете, и упражняюсь с позволения господина ректора в стрельбе, потому что среди диких племён, увы, слово Божие охраняет далеко не всегда, - с почтительным поклоном ответил Доминик, слышавший разговор от первого слова до последнего. Тон у юноши был самым смиренным. - Д'Эрбле также получил подобное разрешение. Нас не благословили к занятиям фехтованием, но пистолет и мушкет - дело иное.

- Странный выбор! - регент пожал плечами, но обсуждать действия начальства не осмелился. - Ну что же, тогда ступайте и поищите сами нашего де Милье среди кадок с апельсинами и прочей роскоши. Выбирайте места, где есть густая зелень или сочные плоды. Вдруг он там, вкушает запретные плоды? Я же распоряжусь, чтобы поисками занялись лакеи герцога. Понимаю, что для них это лишние хлопоты, но выбора у нас нет. Пусть сразу поймёт, что улизнуть не получится. Неделю заслуженного наказания он получит в любом случае. Плюс день за всё, что съел или успел испортить. Плюс ещё три за то волнение, которое испытывают его сотоварищи в данную минуту.

Юноши переглянулись. Они без слов поняли друг друга: "заслуженное наказание" включало в себя целый комплекс карательных мер. От порки мальчишку спасало дворянское происхождение, но если регент будет слишком зол- он пустит в ход свою трость.

Оба поклонились в знак согласия и повиновения. Отец Бернар отпустил их движением руки, и друзья быстро оказались за большой дверью, разделявшей зимний сад с декоративными растениями и собственно оранжерею, где было тепло и влажно, воздух благоухал незнакомыми ароматами неведомых растений.

- Никогда не буду миссионером! - горячо воскликнул де Тийи. - Вот увидишь, Рене - я стану, стану военным! Вопреки воле семьи! Что-то такое случится, что мне не придётся носить сутану!

- Я верю в это, - тихо заметил д'Эрбле. - Не шуми. Если он здесь, то мы его спугнём.

В знак особой симпатии друг к другу молодые люди обращались между собой на "ты", а не на "вы", как было принято в дворянской среде.

 Отправлено: 16.04.15 00:20. Заголовок: Николя-Луи слышал вс..

Николя-Луи слышал всё, что говорили взрослые.

Он имел возможность видеть, какая страшная суета поднялась в комнате. Скатерть так и колыхалась, много голосов звучало одновременно.

- Может быть, футляр опрокинул ветер, мадам?

- Я распоряжусь, чтобы никого не выпускали!

- Мадам, я честно служу вам уже два года! Я не воровка, мадам!

- Обыщите соседние комнаты!

Маленькие ножки в изящных туфлях принадлежали мадам де Люинь. Николя-Луи смотрел на эти туфли не отрываясь, и молился Пресвятой Деве, чтобы герцогиня так и продолжала сидеть.

Может быть, он в какой-то момент стал молиться вслух: слишком сильным оказался страх. Даже зубы стучали, а рука машинально отбросила подальше красивую коробочку, где лежали блестящие штучки.

Несколько раз скатерть приподнимали, и Николя-Луи видел руки, которые тщетно пытались нашарить пропажу.

Наконец, настал момент, когда кто-то сообразил, что неплохо бы взять свечу и посмотреть на всё, что могло оказаться под столом.

Молитва не помогла. Его выволокли наружу, и потерявший дар речи мальчик послушно отдал мадам герцогине, её светлости г-же де Люинь всё, что хотел присвоить.

Удивительно, она его узнала. Свела брови к переносице и спросила нарочито ласково:

- А, малыш певчий... Кто тебя надоумил стать вором? Или ты вор, и только прикидываешься певчим?

Ответить бы, да язык точно прирос к нёбу. Николя-Луи почувствовал, что его одолела немота - и заплакал. Слёзы катились по щекам нескончаемым потоком.

- Молчишь? - герцогиня вдруг подняла белую ручку и что есть силы ударила Николя-Луи по одной щеке, затем по другой. - Тогда пойдём и спросим. Концерт ещё не начался.

Она сама схватила его за правое ухо - было больно, очень больно и обидно. Пока миновали длинный коридор, пока свернули в другой, герцогиня так и держала ухо маленького воришки, всё приговаривая злым, звонким голосом:

- Сам решил? Или научили?

Несколько слуг следовали позади госпожи, которые в любой момент схватить жертву, которая даже не думала сопротивляться.

Николя-Луи думал, что ему лучше умереть сразу. Пусть бы явился ангел и поразил его своим мечом. Чтобы все это видели.

Он не вор. Он всего лишь хочет вернуться к матушке, или не быть священником!

Но явился не ангел. Появился толстый, высокий мужчина, одетый в ливрею.

- Мадам, - сказал он, - я только что поймал двух воришек. Они сорвали апельсин в оранжерее, и съели его! Это возмутительно!

Николя-Луи увидел, что трое дюжих слуг держат старших, солистов: де Тийи и д'Эрбле.

Скрытый текст

все действия согласованы с игроками

 Отправлено: 16.04.15 22:27. Заголовок: - Вот как! - Мари ра..

- Вот как! - Мари рассмеялась. - Люинь договаривался о концерте ансамбля семинаристов, который так нравится их величествам, а я получила трио воришек. Причём у старших запросы куда скромнее, чем у младшего!
Следовало бы поручить разбирательства кому-то из старших лакеев, а самой дополнить туалет злополучными серьгами и направиться к гостям, но Мари решила довести дело до конца сама. Выгнать всех троих из дома с приказом даже на порог не пускать? Вызвать стражу и отдать в тюрьму?
- Ваша светлость! Выслушайте нас! Мы не воры! Мы даже и не думали ничего рвать в вашей оранжерее! - подал голос старший из юношей. - Я всего лишь поднял и отбросил в сторону кожуру от апельсина, которая валялась на дорожке! Мы были посланы искать вот этого мальчика, де Милье. Он пропал, мы решили, что он спрятался в оранжерее! Наш регент сам разрешил...
- Разрешил воровать мои апельсины? - Мари бросила на юношу насмешливый взгляд. Настроение у неё, несмотря ни на что, было хорошим, и герцогиня всерьёз не гневалась.
- Мы не воры, клянусь Святым Распятием! - подхватил второй юноша.
- А это мы сейчас легко проверим, - сказала Мари. Она шагнула вперёд с той стремительностью и живостью, которая делала её особо пленительной, и внимательно оглядела обоих пленников. Ого! Оба оказались куда как привлекательны. Особенно старший: на ладонь выше ростом, чем она сама, тёмный шатен с очаровательным румянцем на свежих гладких щеках, с большими карими глазами, чисто выбритый. Волосы его, волнистые от природы, вовсе не нуждались ни в укладке, ни в завивке. Юноша отличался статью, был отменно сложен. Вон как это дурацкое платье, которое все они носят, обтянуло широкие плечи! От молодого певчего, будущего священника веяло молодостью и силой, вовсе излишними для служителя Божия.
Мари внимательно смотрела на него.
- Ваше имя? Не смейте лгать!
- Тийи, - пробормотал юноша. В карих глазах вспыхнули искры восхищения. Мари довольно зажмурилась, словно кошка, увидевшая горшок со сметаной. Бедный птенчик влюбился - это же очевидно! - Де Тийи, ваша све...
Он не договорил: Мари приподнялась на цыпочки и легко коснулась губами губ юноши. Оказывается, иногда очень приятно вести расследование по делу о воровстве фруктов.
- Вы оправданы, господин де Тийи, - нежно сказала она. О присутствии слуг стоило пожалеть: если бы не такое количество нежелательных свидетелей, Мари из кокетства обязательно затянула бы поцелуй и заставила юношу ответить ей. Она не собиралась изменять Люиню, но возможность лишить юнца покоя была очень соблазнительна. - Апельсиновый сок непременно бы остался на ваших губах.
Она подняла руку юноши и быстро провела своими пальчиками по его пальцам, не переставая смотреть в карие глаза. О, там были уже не искры - там полыхнуло настоящее пламя!
- И корку разве что держали в руке. Вы сказали мне правду, молодой человек. Отпустите его!
Приказание было тотчас исполнено.
- Мы оба сказали правду, ваша светлость! - юноша низко склонил голову. - Отпустите и моего друга, он виноват не более, чем я.
- Ваш друг? Сейчас проверим.
Второй, более юный, пытался отвернуться, и Мари пришлось схватить его за подбородок и заставить держать голову прямо. Щёки юноши пылали от стыда, он плотно сжал губы и избегал встретиться со своей мучительницей взглядом.
- Вы виноваты? Нет? Тогда смотрите на меня!
Он посмотрел - и так, что Мари уже не было нужды целовать его. Да она и не хотела. Это сердце ещё ни разу не было поражено любовным томлением, а взрослые игры - не для детей.
Она понимающе усмехнулась и ограничилась тем, что снисходительно потрепала мальчишку по щеке. Нечего запугивать до полусмерти, ещё голос потеряет... Но по руке тоже провела - скорее машинально, чем пытаясь соблазнить и очаровать. Пальцы влажные от волнения, а не от липкого сока.
Вот этому - в священники, больше никуда. Очень миловиден, глаза просто девичьи. Кому-то нравятся мальчики, похожие на девчонок, но она сама не из числа ценительниц подобного типа внешности.
- Отпустите! - Мари даже не спросила, как его зовут. Какая разница. Она вновь обратилась к широкоплечему красавцу. - Господин де Тийи, так вы говорили, что вас отправили искать этого ребёнка?

Скрытый текст

написано в соавторстве

 Отправлено: 17.04.15 00:02. Заголовок: Рене понимал, что де..

Рене понимал, что держится на ногах только потому, что один из лакеев по-прежнему крепко сжимал плечи юноши. Сам он рухнул бы почти без сознания под ноги хозяйки особняка.

То, что это именно хозяйка, было очевидно. Во время предыдущего выступления перед его величеством мадам де Люинь также присутствовала в зале и находилась рядом с королевой. Но тогда выступали с Бертолуччи, маэстро придерживался итальянского канона, и, как и полагалось, Рене сидел за клавесином весь концерт и одновременно пел достаточно сложную партию. Тут уследить бы за самим собой!

О мадам де Люинь часто сплетничали в гостиной дамы-благодетельницы. Молодой семинарист не мог не слышать эти разговоры, и они странно волновали его душу.
Теперь же мадам де Люинь вполне оправдала сплетни. Бедный Тийи, скорее всего, ощущает себя грешником, горящим в адском пламени.

Или… нет?

Рене думал об этом ровно до того момента, когда пальчики герцогини пребольно вцепились в его подбородок и рывком потянули голову вверх.

«Я не виноват!» - эта мысль оказалась последней. Затем он разглядел искристые голубые глаза, волшебно блестевшие в свете свечей, и уже ни о чём не мог думать кроме того, что перед ним не женщина вовсе. Или женщина, но какая-то особенная.

Он окончательно потерял рассудок в тот момент, когда его погладили по щеке. Г-жа де Люинь разговаривала с Тийи, тот, кажется, что-то отвечал. Вот только Рене д’Эрбле ничего не видел, кроме нежного профиля и белокурых локонов, из-под которых выглядывало очаровательное розовое ушко. Слышать он вообще ничего не мог, потому что сердце в груди бухало не хуже колокола в пасхальную ночь.

Постепенно он пришёл в себя и осознал, что г-жа де Люинь смотрит на его приятеля с нескрываемым удовольствием, а на него самого даже не обращает внимания.

Ещё ему хотелось, чтобы она поцеловала и его тоже, и обнаружила, что именно губы Рене д’Эрбле, примернейшего из примернейших, таки сохранили вкус апельсинового сока.

Рене был голоден с утра, как и все прочие. Он съел две облатки и выпил пол-стакана подогретого вина. Петь следовало натощак, иначе голос потеряет свою хрустальную звонкость и чистоту. Но пить очень хотелось, и приятели рискнули подобрать с дорожки валявшийся там недозрелый плод, который не заметили или не успели убрать садовники. Делёжкой занимался Рене, который сразу после этого вымыл пальцы в бочке с водой для полива и воспользовался носовым платком. У Доминика платка не нашлось, Рене одолжил ему свой.

Апельсин оказался невкусным, очень горьким и даже жёстким. Оба приятеля тут же скривились. Де Тийи немедленно прополоскал рот. После чего не сдержался - в сердцах запустил куда-то в сторону кожурой от очищенного кем-то НАСТОЯЩЕГО апельсина.

Вот тут их и обнаружили. Потому что де Тийи по случайности попал прямо в лоб главному садовнику, входившему в оранжерею. Поднялся шум. Нарушителей спокойствия схватили и поволокли на расправу к управляющему. Но по пути попалась сама хозяйка.

Теперь Рене готов был признать себя вором – лишь бы его позор обнаружила эта очаровательная… волшебница.

Она была слишком красива для простой смертной! Армида? Цирцея? Сама богиня Афродита?

- Может быть, вы расспросите самого де Милье? – неожиданно даже для самого себя выпалил он, и поразился своей смелости, даже дерзости. – Он никогда до нынешнего вечера ничего не воровал, поверьте мне, мадам!

 Отправлено: 17.04.15 22:20. Заголовок: Николя-Луи, услышав ..

Николя-Луи, услышав своё имя, вздрогнул и обвёл всех присутствующих взглядом затравленного зверька. Он не сразу понял, что д'Эрбле почему-то решил защитить его. Кроме того, прозвучала фамилия, которую герцогиня могла знать.

Нехорошо перебивать взрослых, совсем нехорошо отвечать, когда тебя ещё не спросили и даже не дали разрешения говорить. Только сейчас была особая ситуация. Слова хлынули сами, вместе со слезами.

- Я не хотел... я не вор... матушка бы вернула... я ей бы отдал... когда нашёл... она у вас служит... она снова вышла замуж... Мадам де Бельмер...

Новую фамилию матери он почти выкрикнул.

Он видел, как герцогиня приложила руку к виску.

Нужно было продолжать, да только Николя-Луи не мог вымолвить ни слова.

 Отправлено: 17.04.15 22:54. Заголовок: - У мадам де Бельмер..

- У мадам де Бельмер есть ещё один сын? - растерянно произнесла Мари. - Но разве вы не знаете: ваша матушка скоро даст своему нынешнему супругу наследника. Она уже месяц как не появляется в этом доме.

Сходство злополучного воришки со статс-дамой вдруг стало очевидным. Мари, как большинство знатных дам, не слишком-то интересовалась детьми и не умела с ними разговаривать, но сейчас она вдруг вспомнила про малыша, который находился в детской под надзором нянюшек, и сердце её дрогнуло.

Она подала знак, и мальчишку подвели к ней.

- Зачем же вы украли? Это недостойно дворянина.

Тот ничего не отвечал, только смотрел отчаянными глазами. Мари почти с досадой подумала, что сейчас приедут Людовик и Анна, и она не сумеет удовлетворить своё любопытство. Всех троих придётся отпустить, а наказание понесут чрезмерно беспечные слуги. Что она потеряла? Да ничего! Драгоценности на месте, апельсин - пустяк. Зато она упускает возможность узнать чужую тайну, пусть даже в присутствии многих свидетелей.

 Отправлено: 18.04.15 10:12. Заголовок: все действия игроков..

Скрытый текст

все действия игроков согласованы как в этом, так и в предыдущих постах

- Ваша светлость, прикажите принести тёплого вина, а ещё сырое яйцо. Нужно разбить его и хорошенько смешать желток и белок. Можно добавить туда ложку мёда. Если возможно найти три ложки святой воды, то и это не помешает. То есть… я хотел сказать, что воду не стоит смешивать с остальным.

Рене сразу сообразил, что произошло. Де Милье от страха потерял голос – он не мог не только петь, но и разговаривать. С самим д’Эрбле однажды подобная беда тоже приключалась. Потому юноша действовал, наверняка зная о средствах, которые помогут. Знатная же дама, отдав начальное распоряжение, могла удалиться и предоставить решать все вопросы лакеям, для того они и предназначены. Молодой семинарист обратился именно к ней, а не к кому-либо ещё, лишь потому, что именно она была хозяйкой дома.

Но голубоглазая волшебница предпочла остаться и наблюдать за происходящим.

- Не надо бояться, - Рене наклонился к де Милье. – Это пройдёт. Говорите шепотом, или вовсе молчите. Я попробую спеть вашу партию фальцетом, вам же сегодня петь нельзя вовсе. Сейчас принесут то, что поможет вам тихо заговорить. Но её светлость ждёт ответа прямо сейчас. Давайте условимся так: если я прав, вы киваете, если нет – качаете головой.

Последовал кивок.

- Вы действительно искали мать?

Де Милье не просто кивнул – он перекрестился. Сочувственный шёпот пронёсся по кружку лакеев.

- Для чего вы взяли драгоценности её светлости? Воровство - тяжёлый грех.

Мальчишка долго думал. Затем взял руку Рене и принялся медленно, аккуратно выводить буквы на его ладони. Юноша старался вникнуть в смысл того, что ему пытаются поведать столь необычным способом, а потому на всё остальное не обращал внимания. Очень мешало то, что любопытные слуги постоянно норовили подсмотреть.

Наконец, «передача послания» была закончена, и д'Эрбле оглянулся. Герцогиня терпеливо ждала ответа.

- Он говорит, что не хочет быть священником. Он хотел увидеть мать. Драгоценности взял, потому что ему нужны были деньги на побег.

Рене опять столкнулся взглядом с мадам де Люинь - и мучительно покраснел.

- Понимаете, сударыня, он не хотел возвращаться в любом случае! - добавил уже от себя, тихо, опасаясь, как бы и ему не изменил голос. - Он ещё совсем ребёнок, к тому же выросший в провинции. Откуда ему знать цену украшениям? Думаю, он услышал шаги, схватил что попалось первым, и спрятался. Вор, который шёл именно украсть, никогда бы так не поступил.

"Вы так прекрасны, что не нуждаетесь ни в каких украшениях" - подумал он, но вслух никогда не осмелился бы произнести. Даже в порыве чувств всегда нужно знать, что уместно, а что - нет.

 Отправлено: 18.04.15 13:33. Заголовок: Мари кивнула. Объясн..

Мари кивнула. Объяснения не требовались, всё и так было очевидно. Нельзя сказать, чтобы г-жа де Люинь слишком осуждала женщину, которая скрыла от своей госпожи тот факт, что у неё не один сын от первого брака, а два. Видимо, побоялась, что герцог и герцогиня посчитают её корыстной: ведь Люинь пристроил на придворную должность юного де Милье. Мальчишка был умён, расторопен, хорош собой, и роль пажа ему вполне подходила.
Молодую женщину задело не то, что г-жа де Бельмер предпочла попросту отделаться от младшего из сыновей, а сам факт: ей посмела солгать старшая из "её дам".
Идти к мужу с подобными пустяками не следовало. Это вполне могла решить она сама. Оба старших юноши смотрели на неё с мольбой, точно она была Мадонной.
Ах, как хорош собой де Тийи! Мари ничего не могла с собой поделать. Если она желает и дальше время от времени кокетничать с этим юношей и позволять ему маленькие приятные шалости, то сейчас нужно замять дело.
А у того, второго, очаровательный голос, это следует признать. И он так смело к ней обратился!
- Я поняла. Годар, займитесь мальчиком. Не обижайте его, но и глаз не спускайте.
Старшая из камеристок тут же наклонила голову в знак повиновения.
- А вы, двое, ступайте за мной. Я сама всё объясню вашему регенту. Да поскорее, скоро приедут их величества. Я и так недопустимо долго не выхожу к гостям.

 Отправлено: 18.04.15 22:36. Заголовок: Первая любовь немину..

Первая любовь неминуемо случается с каждым восемнадцатилетним, в чьих жилах течёт кровь, а не вода. Её появление так же закономерно, как смена времён года.

Мадам де Люинь решила опереться на руку де Тийи, они вдвоём пошли вперёд, между ними завязался разговор - ничего не значащие, шутливые фразы. Де Тийи, по мнению Рене, отвечал слишком смело, слишком громко. Неужели он забыл всё, чему их учили? В присутствии особы, превосходящей тебя по статусу и знатности, следует вести себя скромно, с приличествующим почтением, но не подобострастно, поскольку ты сам - служитель Божий, и как таковой имеешь право на уважение хотя бы и со стороны их величеств.

Шанс выделиться, блеснуть, произвести впечатление, о котором так мечтал юноша по дороге в особняк Люиней, был безнадёжно упущен. Зато де Тийи использовал свой, почти несбыточный. Супруга королевского фаворита идёт рядом с ним, беспечно смеясь. Она счастлива, она не думает сердиться.

Рене плёлся позади, не принимая никакого участия в этой милой болтовне. Нехорошо завидовать успеху друга, но он, кажется, завидовал.

Затем он поймал себя на странной мысли: ему ещё никогда в жизни не хотелось не отрывать глаз от женского лица. Были те, на кого он смотрел с удовольствием. Существовала и та, кого он избегал, поскольку к порядочной замужней женщине грешно испытывать какие-то особенные чувства. Рене даже на исповеди не признался бы, что отказался от сладких булочек с вишней или яблоками только потому, что его слишком волновали пышные формы жены владельца лавки - молоденькой, цветущей женщины с лукавыми зелёными глазами. Чаще всего торговлю вела именно она, и Рене замирал всякий раз, как видел хорошенькую мадам Ланье. Но в лавке он украдкой смотрел на полные красивые руки жены пекаря, на её шею и на грудь, туго обтянутую лифом платья. Не на лицо. По личику мадам Ланье, пусть милому и задорному, всякий бы сказал, что она не принадлежит к благородному сословию. Сейчас же юноша ни на миг не упускал из поля зрения госпожу де Люинь.

Весь мир вокруг был - г-жа де Люинь.

Она пожелала немного музыки - был исполнен маленький канон в честь красоты и добродетели. В высшей степени невинный и пристойный. Младшие робели, Рене чудом попадал пальцами по нужным клавишам, а де Тийи пел куда громче, чем положено. Странно, но строгий отец Бернар, прекрасно слышавший то же, что и Рене, даже не сделал нахалу замечание.

Затем г-жа де Люинь удалилась. Можно было спокойно поговорить до приезда их величеств. На молодых людей никто не обращал ни малейшего внимания, к тому же они стояли в отдалении от остальных.

- Какая женщина! - восхищённо выдохнул де Тийи. - Ах, если бы я осмелился...

- Ты и так вёл себя слишком смело. Вспомни, кто ты, а кто она, - одёрнул его Рене. Де Тийи лишь отмахнулся.

- Я мужчина, она женщина. Люинь старше, чем она. А я ей понравился, видел?

- Не воображай о себе слишком много.

Де Тийи окинул приятеля странным взглядом.

- Ты что, влюбился в неё и теперь ревнуешь?

- Вот ещё! - ответил Рене. И тут же понял, что солгал.

Он влюбился! Как теперь жить дальше? Впрочем, пока ничего недостойного и опасного не было: она замужем, сам он в недалёком будущем принесёт священные обеты. Это ставило двойную преграду между бедным семинаристом, который ради денег поёт в хоре и ансамбле и читает Священное Писание в домах придворных особ, и прекрасной дамой, подругой королевы, дочерью герцога и женой герцога. Это де Тийи говорил опасные глупости и, кажется, слишком увлёкся мечтами, о которых со стыдом вспоминаешь в исповедальне или во время Причастия. Рене же был благодарен воле Провидения, которая наполнила его сердце сладостным восторгом без всякой примеси горечи.

Как она красива! Как она добра и мила! Другая бы ни за что не поступила так милосердно, как мадам де Люинь!

Когда их пригласили вниз после почти часового ожидания, Рене пел и играл только для неё. Исполнять чужую партию не пришлось, поскольку отец Бернар успел выяснить, что Жан-Пьер отлично поёт первого дисканта. Мальчик сиял от восторга. Выучку все прошли суровую, потому происшествие с де Милье никак не повлияло на стройность и слаженность хорового ансамбля. Их величества остались в восторге, Люинь благосклонно хлопал. Младшие получили из рук её величества сладости, как и полагалось маленьким ангелам на пасхальной неделе, квартет старших одарили кошельками, которые приятно оттягивали карман.

Рене же пел и играл только для мадам де Люинь. Голос его сегодня звучал особенно звонко и выразительно, сложные колоратуры, обязательные для солиста tenore leggiero, получались легко, и юноша имел все основания думать, что после этого концерта его материальное положение улучшится. Он получит новые связи, новые знакомства.

Так и вышло: к нему подходили, восторгались, благодарили. Юноша купался во внимании и получал заслуженные комплименты, когда совсем рядом появилась мадам де Люинь.

 Отправлено: 22.04.15 21:32. Заголовок: - Вы хорошо поёте, с..

- Вы хорошо поёте, сударь, и играете тоже, - сказала молодая женщина, небрежно обмахнувшись веером. - Монашеские обеты не запрещают вам и вашим друзьям выступать на светских концертах? Я не навлеку на себя гнев церкви, если приглашу вас, четверых, спеть у меня в гостиной примерно через месяц? - она улыбнулась и интимно понизила голос. - Мне хочется, чтобы звенело в карманах у вас, а не у ваших наставников, потому пусть приглашение останется нашим маленьким секретом. Подумайте. Вы талантливы, я желала бы поддержать вас по мере возможностей. Чтобы больше не было причин воровать апельсины из чужих оранжерей.
Мари кокетничала. Её интересовал красавец де Тийи, неожиданно взволновавший душу мадам де Люинь. Но следовало действовать крайне осторожно. Держать на поводу, и в то же время соблюдать все внешние приличия. Придворные дворяне - одно дело, Мари уже довольно изучила их. Другое дело - вот такие молодые люди, простосердечные и открытые. О, с каким обожанием смотрит на неё де Тийи!
Мадам де Люинь поощрила поклонника улыбкой. Тот зарделся, и едва уловимым жестом показал на своего младшего товарища: нужно уговаривать именно его.
- Ничего дурного в моём предложении нет. Репертуар выберете сами. Только не слишком увлекайтесь духовными песнопениями, их и так поют на каждой мессе.
Глаза мадам де Люинь вспыхнули. Мари мягко взяла молодого человека за запястье.
- Вы знаете провансальские рыцарские песнопения? - нежно спросила она, не надеясь услышать положительный ответ. Де Тийи, несомненно, знает. А не знает, так выучит.

 Отправлено: 23.04.15 01:21. Заголовок: Юноше показалось, чт..

Юноше показалось, что он потерял дар речи - как часом ранее несчастный де Милье. В горле пересохло, язык одревенел. Он с трудом пересилил себя и ответил тихо, почти шепотом:

- Знаю. Вам угодно услышать прямо сейчас?

- Да, сейчас! - зашумели дамы, обступившие их со всех сторон. Рене оглянулся в сторону, где только что стоял регент. Затем перевёл взгляд на архиепископа. Регента не было, архиепископ беседовал с Люинем. До ужина оставалось чуть больше десяти минут.

- Тийи, вы мне поможете? Помните дуэт, который мы учили недавно? Разговор рыцаря и дамы из сборника Бернара де Вентадорна?*

Тийи поспешно кивнул и занял удобную позицию, прислонившись к боку клавесина.

- Пойте за даму, д'Эрбле.

Формально всё было справедливо: если нет дамы, то партию поёт более высокий голос.

Рене опустил руки на клавиши, довольно бойко отыграл вступление, сделал паузу и привычно кивнул. Два голоса слились в одной мелодии:

- Боярышник листвой в саду поник,
Где донна с другом ловят каждый миг:
Вот-вот рожка раздастся первый клик!
Увы, рассвет, ты слишком поспешил...

Рене почувствовал себя более уверенно, когда обнаружил в толпе дам свою покровительницу. Та улыбалась, и юноша продолжил:

- Ах, если б ночь Господь навеки дал,
И милый мой меня не покидал,
И страж забыл свой утренний сигнал.
Увы, рассвет, ты слишком поспешил...

Дальше следовало не совсем благочестивое, но дамы всякий раз вздыхали. Вздохнули и сейчас. Даже мадам де Люинь вздохнула.

- Под пенье птиц сойдем на этот луг.
Целуй меня покрепче, милый друг, —
Не страшен мне ревнивый мой супруг!
Увы, рассвет, ты слишком поспешил!..

Куда уверенней повёл свою партию де Тийи.

- Продолжим здесь свою игру, дружок,
Покуда с башни не запел рожок:
Ведь расставаться наступает срок.
Увы, рассвет, ты слишком поспешил...

Опять вступил Рене. Впервые он избегал смотреть на приятеля. Слово "ревность", произнесённое как оскорбительное, жгло ему сердце. Де Тийи ведёт себя как безумец, потому что нельзя так откровенно смотреть на благочестивую замужнюю даму!

- Как сладко с дуновеньем ветерка,
Струящимся сюда издалека,
Впивать дыханье милого дружка.
Увы, рассвет, ты слишком поспешил!

До этого они оба пели один мотив, пусть и с разными вариациями. В финале разошлись в сладостном двухголосии: в голосе дамы - страдание, в голосе рыцаря - горе.

- Красавица прелестна и мила
И нежною любовью расцвела.
Но, бедная, она невесела, —
Увы, рассвет, ты слишком поспешил!

Нечаянно столкнувшись взглядом с мадам де Люинь, Рене попал мимо нужных клавиш. Терпеть публичный позор он был не согласен, потому тут же сымпровизировал, самовольно удлинил мелодию на целый период в восемь тактов, после чего закончил благозвучным минорным аккордом.

- Браво! - воскликнул кто-то. Множество голосов подхватили: "Браво, браво!".

*Скрытый текст

Источник русского перевода текста: Бернарт де Вентадорн. Песни/ Под ред. В. А. Дынник. Издательство «Наука» М.,1979

 Отправлено: 25.04.15 13:49. Заголовок: Сладостной науке муз..

Сладостной науке музыкальной гармонии подвластны все сословия - от рождённых на троне до последнего виллана. Если уж сам его величество знает толк в пении и играет на скрипке и гитаре, то чего ждать от подданных? Всякая благородная девица, получившая образование в пансионе при монастыре, знала нотное письмо и хоть сколько-то пела и играла. Потому Мари заметила замешательство юного певца и румянец досады, окрасивший его щёки, когда пальцы вместо полагавшегося заключительного аккорда взяли неустойчивое созвучие. Впрочем, досада ли это была? Мадам де Люинь достаточно разбиралась в мужчинах, чтобы не оценить тот взгляд, который предшествовал ошибке. Всякой женщине лестно, когда она оказывается первым объектом поклонения со стороны молоденького юноши. Бархатные тёмные глаза смотрели на неё так, словно она была ожившей Мадонной!
Лестно, но… скучно. Потому Мари вновь обратила внимание на де Тийи. Вот тут всё было понятно и просто. Пока не зазвенел в воздухе последний аккорд, они успели обменяться парой взглядов, и Мари с лёгкой усмешкой подумала, что «Науку любви» Овидия вряд ли преподают в семинарии – желающим впасть в приятнейшее из искушений природа всё разъясняет сама. Статный красавец, которому так не шла сутана, успел продвинуться в изучении сладкого греха достаточно далеко для того, чтобы с отменной дерзостью не сводить глаз с мадам де Люинь. Взгляд обжигал и заставлял ощущать себя раздетой. Ну-ну. Может быть, на мещаночку это бы и подействовало неотразимо, но Мари лишь забавлялась и думала о том, что танцы окажутся кстати. Как и обед.
Мадам де Люинь вспомнила про украденный апельсин, и в её голове тотчас возник неплохой план. Она направилась прямо к архиепископу. Состоялся краткий разговор, завершившийся общим смехом.
Вот ещё два мужских взгляда: чуть снисходительный взгляд архиепископа и взгляд мужа, одобрительный и обожающий одновременно, всё понимающий, не осуждающий кокетство молоденькой супруги. Пусть Мари кокетничает, но она всецело принадлежит Люиню, и нынче ночью они вновь будут вместе. Пусть Мари – предмет интереса для всех мужчин в этом доме, но она помнит клятвы, принесённые у алтаря. Поклонникам достаются улыбки и взгляды, в качестве поощрения – поцелуй руки, в качестве пряной шалости, доступной немногим – просто поцелуй.
Тийи… о, Тийи получит поцелуй, если сумеет быть достаточно покорным!
Кроме того, Мари не забыла про мальчишку, который сидел под надзором в одной из верхних комнат. Почему-то она ощущала себя виноватой. Упомянуть о маленьком де Милье следовало её величеству, и, конечно же, за обедом. Лучшая подруга никогда не откажет в пустяковой просьбе, особенно после того, как услышала ангельское пение всех остальных. Только бы мальчишка не потерял голос!
Именно это тревожило Мари более всего.
Потому герцогиня постаралась поскорее вернуться к клавесину.
Дамы обступили молодых семинаристов, требовали спеть ещё. Младший сидел, машинально постукивая кончиками пальцев по клавишам и вёл любезную беседу со «старыми курицами». Для Мари казались смешными и нелепыми все дамы старше сорока лет, которые продолжали ездить на приёмы, румянились и белились, делали модные причёски и заказывали платья у лучших портных. О том, что ей самой когда-нибудь исполнится сорок, Мари не думала вовсе.
Герцогиня настолько стремилась оказаться в центре внимания, что сделала слишком быстрое движение, и невольно коснулась рукой спины и волос… как его? Тийи называл его, а она не запомнила. Непростительно.
Волосы были мягкими, лёгкими, чуть присыпанными золотистой пудрой. Приятными на ощупь. Мари чуть задержала ладонь на голове юноши. По отношению к такому желторотому птенчику, как он, это было вполне допустимо.
Ого! У «птенчика», кажется, имелись свои защитницы! Мари спокойно выдержала негодующий взгляд мадам де Сен-Фуа, любимой чтицы королевы-матери, затем хладнокровно погасила многочисленный «огонь артиллерии», направленный на красавца де Тийи. Нет уж, это её приз. Как хочет – так и воспользуется. И когда захочет.
- Вы заслужили поощрение, молодые люди. Мой муж и его высокопреосвященство арихиепископ распорядились, чтобы вы остались обедать вместе с нами. Прочие получат двойную оплату. Вас же я прошу быть готовыми ещё раз усладить слух их величеств вашим превосходным пением.
С Мадонной не спорят.
Не возражают женщине, которую вожделеют.
Мари могла быть довольна.
- Я распоряжусь, чтобы вас посадили рядом с мадам де Сен-Фуа, - шепнула она, склонившись к молоденькому клавесинисту. – Чуть-чуть понизим её и возвысим вас. Во время обеда я замолвлю словечко за вашего воришку, он не должен пострадать.
Бархатные огромные глаза продолжали смотреть на неё с благоговейным обожанием.
- Ваше имя, сударь? - Мари вдруг ощутила непонятное смятение. - Я никак не могу его запомнить.

Скрытый текст

Действия игроков согласованы